Где старина – там легенда – 2

 В те годы в агропроизводстве остро ощущалась нехватка комбайнеров (по крайней мере к нашему району это имело отношение) при наличии зерноуборочных машин. Поэтому в осенне-зимний период при ДОСААФе организовывались курсы комбайнеров, на которые из различных учреждений райцентра направлялись молодые работники. На их служебных делах это никак не сказывалось, т. к. занятия проходили по субботам.

 Весной курсанты получали удостоверение комбайнера и к началу жатвы командировались в колхозы, совхозы. Не менее полдюжины руднян хлеборобили в колхозе имени Свердлова (Ильмень), где два уборочных сезона подряд работал и ваш покорный слуга. Жили – ночевали мы в вагончике на полевом стане, где на ночь, бывало, оставались и некоторые из местных, чтобы на многокилометровую дорогу домой после трудовой вахты и утром обратно не тратить время, используя его на отдых.

 Общение с настоящей крестьянской братией обогащало скудные знания райцентровских интеллигентов о жизни, быте селян. Особенно насыщалось рассказами, байками, невероятными, но, возможно, реальными историями обеденное время, когда за полевым столом собиралось одновременно более двух десятков комбайнеров, трактористов, водителей, специалистов. В один из таких моментов и прозвучала информация о страннопредприимчивом ильменце, собственноручно изготовившем себе … гроб, хранившем его впрок много лет.

 День за днём, год за годом – и та информация запамятовалась, затерялась в бесчисленном потоке очередных новостей, известий. Но однажды, не так давно, работающий вахтёром в здании бывшего детского дома А. П. Александрин по ходу мимолётной встречи и произвольного разговора коснулся той истории с гробом (по ильменски – с труной). Никакими подробностями, обстоятельствами этого дела собеседник не располагал, даже не помнил фамилии того человека, ошибочно предположив, что он, якобы, работал в школе. Однако журналистский интерес, подстегиваемый тем же профессиональным любопытством, побудил к поиску если не истины, то хотя бы каких-то деталей.

 В конечном итоге нашёлся источник более-менее конкретной информации. Через Иванова, Петрова, Сидорова (фамилии условные) удалось выйти на Ф. Ф. Пихиенко. Как оказалось, одноразового гроба мастер жил от Фёдора Фёдоровича недалеко. А ещё более близкой соседкой была Н. В. Чемес. С их помощью история немного прояснилась.

 Иван Петрович Ендовицкий родился в Ильмене в 1911 году (он был одногодком отца Фёдора Фёдоровича и отсюда такая конкретность). О его детстве ничего не известно, но уже повзрослевший, он работал в милиции города Камышина в предвоенные и военные годы. Пенсионером по выслуге стал в 45 лет. Имея квартиру, начал строить в родном селе дом взамен небольшой родительской хатёнке. Сын Ивана Петровича Гена каждое лето проводил в Ильмене у бабы с дедом, был ровесником, товарищем Ф. Ф. Пихиенко, и они частенько проводили время вместе.

 Когда дом был построен, Иван Петрович с женой переехал в него, оставив Геннадию камышинскую квартиру (две дочери к тому времени обосновались в Одессе). Без работы молодой пенсионер сидеть не привык: был экспедитором, сельским пожарным, колхозным сторожем. Во время сторожевания на хоздворе от нечего делать столярничал (столярный цех входил в охраняемую зону).

 Как, откуда, по чьему совету пришла в голову идея с изготовлением гроба, неизвестно. Люди делового склада без идей не живут. Скорее всего сам дошёл до такой (загробной) мысли, о которой как бы говорить не принято, но её неизбежность реальна. А потом, какое было время? Это сегодня есть ритуальные службы, предлагающие всё, что требуется. В те же годы обретение самого необходимого предмета для захоронения являлось нередко трудноразрешимой проблемой.

 Тайком, без посторонних глаз невозможно было сделать, доставить в дом тот самый длинный деревянный ящик с крышкой. И без колкостей, насмешек, подтрунивания (какое совпадение с названием гроба по-ильменски, то есть, по-хохлячему — труна) селян относительно преждевременной заготовки необходимого по окончанию жизни предмета не обошлось. Но Иван Петрович это спокойно пережил, прожив после той не столько нашумевшей, сколько насмешившей ильменцев истории ещё два с лишним десятилетия. Всё это время гроб ждал своего часа – последнего часа жизни своего хозяина – на чердаке. И, разумеется, дождался, пошёл по прямому назначению.

 Может быть, в этой истории есть неточности. Доподлинность событий, деталей установить сложно. Геннадия уже нет в живых, след дочерей Ивана Петровича потерялся. Но не исключено, что остаются более осведомлённые по данной теме люди и их дополнительная информация лишней не будет.

Фото: https://pixabay.com/ru/