Есть в науке и козловский след
Как-то в теледискуссии группы учёных один из них произнёс запомнившуюся фразу: «Самое ценное, что есть у государства и его народа — земля».
Бессмысленно возражать этому утверждению хотя бы потому, что с землёй ассоциируется слово «кормилица». Но глубоки ли наши познания о ней вообще и с точки зрения её структурного содержания в частности? В лучшем случае поверхностные у абсолютного большинства.
Средневзятый селянин считает примерно так: «Зачем мне глубокая осведомлённость о земле, если вполне достаточно понимать, где можно, лучше сажать картофель, помидоры, огурцы, зелень и т. д., и где не желательно». У бездачного горожанина, как и многих жителей райцентра, и такого понимания нет.
Между тем наука о земле, с которой связано не только развитие аграрного сектора, но и состояние окружающей среды, экологической системы, существует столетиями и охватывает мировой масштаб. Об этом свидетельствует и Международный союз почвенных наук, и Международный день почв (есть также декада почв). Работа научного сообщества здесь направлена на сохранение почвы, деградирующей путём эрозии, загрязнения, бесконтрольного использования средств защиты растений, избыточной химизации, всевозможных механиче-ских обработок, разрушающих структуру почвы.
В сфере интересов российской науки о земле находится и Руднянский район, точнее Козловское сельское поселение, а конкретно — Козловская лесная дача, более привычно именуемая лесозащитной полосой. Её посадка началась в 1893 году и завершилась в 1898-ом. Длина составила 7 километров, ширина 500 метров.
Распространение подобных полос в России с 19 века перешло в 20-ый. Необходимость их посадок на бескрайних российских просторах была продиктована жизнью. Уничтожающие земную влагу суховеи вкупе с засухой обнуляли хлеборобские старания. За неурожаями следовал смертоносный голод.
Основоположником полезащитных лесонасаждений (также благотворно влияющих на окружающую среду) по праву считается русский учёный, основатель науки о почве В. В. Докучаев (1846 — 1903 гг.). Его именем назван Центральный музей почвоведения в Санкт-Петербурге, учреждённый Императорским Вольным Экономическим Обществом в 1904 году. Это первое официальное научное почвенное учреждение и в России, и в мире.
Именно Докучаевым были определены цели и задачи будущего музея. Они включали в себя сбор, хранение и исследование материалов по истории почвоведения, систематизированное экологическое образование в этой области, разработку методов и форм популяризации знаний о почве как основы экосистем, теорию почвообразования, плодородия, мелиорации и охраны почв, просветительское направление, раскрывающее уникальную роль почв в жизни людей и биосферы.
В музее хранится более двух тысяч почвенных монолитов и образцов из различных природных зон России и мира. Коллекции используются для почвенно-экологического мониторинга, в качестве эталонов естественных и пахотных почв, в образовательной и просветительской деятельности. В базовом научном наследии вот уже 7 десятилетий значится и козловская лесная дача. Впервые почвенные образцы отсюда были взяты в 1955 году. Повторно за ними приезжали десять лет назад.
И вот в конце мая состоялся очередной визит сотрудников музея для выполнения работ по экологическому мониторингу почв и почвенно-экологических наблюдений в рамках выполнения государственного задания, формулировка которого говорит о его глубоко научном значении: «Система почвенных индикаторов глобального изменения климата и антропогенного воздействия на экосистемы таёжной и степной природных зон, разработанная на основе использования почвенных коллекций».
Почвенный монолит.
Экспедиционная группа состояла из семи человек, начиная от младших научных сотрудников. Наибольший редакционный интерес представлял один из них — научный руководитель музея, профессор, доктор сельскохозяйственных наук, заведующий кафедрой почвоведения и экологии почв Санкт-Петербургского госуниверситета Б. Ф. Апарин.
Общение с Борисом Фёдоровичем длилось недолго. Для него, как и остальных членов экспедиции, дорога была каждая минута погожего времени при ограниченном сроке проведения работ, которым погода тех дней благоприятствовала. Наш диалог больше походил на монолог, а монолог — на лекцию. Её содержание по информационной насыщенности и познавательности превзошло все ожидания. Жаль, что нет возможности выдать всё услышанное в тираж.
Однако за последние пять лет по инициативе Б. Ф. Апарина было создано пять научно-популярных и учебных видеофильмов «Почва», «Четвёртое царство природы», «В. В. Докучаев — к 150-летию со дня рождения», «Второй съезд почвоведов России», «Зеркало ландшафта». Помимо того, Борисом Фёдоровичем опубликованы результаты научных исследований в пяти монографиях. Ещё он автор более 150 статей. Доступность этих работ не затруднительна в мире компьютерных возможностей.
И всё же некоторые изложенные факты, высказанные мысли учёного гостя из северной столицы хочется вложить в данную публикацию. Читательский интерес наверняка вызовут почвенные разрезы, проведённые прямолинейно по профилю с севера на юг. Они заложены в центре Козловской лесополосы, в 15 метрах от неё (по обе стороны), в 100 и 200 метрах. Примечательно, что после взятия здесь почвенных монолитов в 1955 году никаких меток на разрезах не ставили. И спустя более полувека, в 2010 году, как и в нынешнем, эти места зримо определяются небольшой просадкой земли.
Взятые нынче (как и прежние) монолиты (вертикальный разрез в глубину на 80 см аккуратно, без малейших разрушений, насаживается в деревянную форму) будут храниться в воздушно-сухом состоянии и, разумеется, исследоваться, анализироваться. Практика показывает большую разницу почвенной структуры между образцами с пахотного поля и вблизи лесополосы, как и непосредственно с её территории, где нет раздолья суховеям, но есть благотворный водно-воздушный режим.
Показывают спустя время разницу и образцы одного и того же разреза, особенно отдалённого от лесополосы пахотного места. Наблюдается существенное разрушение структуры почвы. Иначе говоря, очевидна её деградация. То, что природа создавала веками, тысячелетиями, человек обесценивает за короткие десятилетия. При этом взять из земли пользу, выжать всё легко, а чтобы вернуть плодородие, восстановить былую структуру — снова потребуются века.
Пример двух подходов к земле-кормилице у Б. Ф. Апарина нашёлся на местном, свежем материале. Если образец козловской земли не дал почвоведу Борису Фёдоровичу повода для критического суждения о ней, то в образце по другую сторону лесополосы (Ильменское сель-ское поселение) такой повод нашёлся: там при достаточной влажности отсутствовали даже дождевые черви. Обнаружился лишь только проволочник (видимо, устойчивый к химическому вмешательству).
Обращаясь скорее не к собеседнику, а к здравому смыслу, доктор сельскохозяйственных наук высказал своё мнение по поводу выхода из ситуации, складывающейся если не повсеместно на просторах российских сельхозугодий, то далеко не в малом масштабе. «Нужна новая система земледелия, обладающая своими тонкостями с учётом научной основы». При этом Борис Фёдорович особо подчеркнул, что технология здесь намного сложнее, чем, к примеру, даже в космической отрасли, где всё движется по сложившимся, установленным правилам. А земля всегда во власти природы-матушки, где солнце чередуется с дождём, ветер со снегом, и нет дирижёра, управляющего стихийными процессами.
В заключительной части общения с Б. Ф. Апариным к разговору подключилась директор филиала ФГБНУ ФИЦ «Почвенный институт им. В. В. Докучаева» Е. Ю. Сухачёва. Она акцентировала внимание не только на теме научного повода пребывания здесь, но и на истинном гостеприимстве руководства Козловского поселения. Оказывается, не везде к экспедиции почвоведческого направления доброжелательное отношение на местах. Здесь же было откровенное радушие с угощением настоящим деревенским домашним молоком из рук главы И. А. Щербины. В обстановке полевого палаточного быта и походного питания такое угощение вызвало восторженную реакцию.
