Достойно прожитая жизнь

 К сожалению, здравствующими из них остаются единицы, хотя возраст у большинства ушедших из жизни был не такой уж и преклонный. Сказались как условия жизни в ранние годы, так и (пожалуй, в большей степени) постоянный, напряжённый, утомительный труд земледельца в период полевых кампаний.

 Это работа с середины весны до глубокой осени и даже с захватом зимы по 12 часов что в дневную, что в ночную смену. Как правило, без выходных. И техника была не чета нынешней. Сегодня, к примеру, в кабине трактора или комбайна ни холодно, ни жарко: водитель сам устанавливает для себя комфортную температуру. В былые годы механизаторы об этом могли разве что мечтать. Тем не менее, абсолютное большинство из них работало на совесть, а то и на износ.

 В каждом без исключения хозяйстве список передовиков теснился многочисленностью фамилий. Но в их количественном составе лидерство чаще других занимал колхоз имени Ленина вначале под руководством С. А. Калюжного, затем А. Н. Гончарова. Когда перед работниками редакции ставилась задача написать к праздничному номеру «Трибуны» об одном из лучших механизаторов этого хозяйства, возникала проблема: а кому отдать предпочтение, если их десятки и все равны в мастерстве, трудолюбии, достижениях. Конечно, кандидатура находилась с подачи руководства колхоза, но у всех, причастных к такому выбору, оставался горьковатый осадок: на месте выбранного условного Иванова мог быть и Петров, и Сидоров и ещё много таких же достойных пахарей, сеятелей, жнецов.

 Сегодня можно говорить о горьком осадке по другому поводу в рамках обозначенной темы. Недавно ушёл из жизни последний хлебороб бывшего колхоза имени Ленина из поколения рождённых до войны — Владимир Фёдорович Шпилевой. Небольшой рассказ о нём — дань светлой памяти и ему, и всему его поколению.

 Когда в ноябре 1941 года Ф. Ф. Шпилевой ушёл на войну, его сыну Владимиру не было и трёх лет. В таком возрасте память не хранит образ даже самого близкого человека. А увидеться им больше не довелось. В августе 1942 года семья Фёдора Фёдоровича получила от него последнюю весточку, в которой он написал, что после излечения в госпитале города Сочи — был ранен — едет за Новороссийск бить немцев.

 После войны его супруга О. А. Шпилевая несколько раз подавала в розыск на мужа. Всегда приходил один короткий ответ: пропал без вести. В полном неведении о муже и отце Ольга Анисимовна с сыновьями Александром (1937 года рождения) и Владимиром (третий сын Толя, 1941 года рождения, умер в сорок втором) прожили до января 1947 года. Именно тогда случилось непредвиденное и невероятное.

 Вечером в окно Шпилевых постучал колхозный конюх Фёдор Блаженко, в обязанности которого входила доставка новокрасинцев из села на станцию Ильмень и обратный подвоз приехавших на поезде. Только в тот раз он вернулся не с земляками, а с незнакомыми. Они, мужчина и женщина в шинелях, подошли к нему на станции и спросили, живёт ли в Новокрасине Ольга Шпилевая. Услышав положительный ответ, солдат попросил отвезти их к ней по важному делу. Конюх Фёдор выполнил просьбу. Хозяйка пригласила приезжих в дом...

 Об этой истории «Трибуна» рассказывала восемь лет назад со слов В. Ф. Шпилевого, записанных в тетрадку. Приведём выдержку.

 «Солдат представился Зубехиным Сергеем. До войны отец работал бригадиром тракторной бригады в селе Кленовка, а он был трактористом в его бригаде. На фронте они встретились под Новороссийском в августе 1942 года. И он стал рассказывать матери как всё это было. Говорил очень тихо и медленно, в растяжку. Мать на нас цыкнула и отправила спать. Саша полез на печку, а я постелил себе на голландке. Тихо лежал и слушал, что говорил матери Зубехин».

 Удивительный факт. Девятилетний мальчик до мельчайших подробностей запомнил всё, что и изложил впоследствии уже став взрослым. Зубёхин рассказывал в основном про себя. После госпиталя его направили в начале августа 1942 года в Новороссийск, где формировался горно-стрелковый полк из таких же покинувших госпиталь бойцов. Им выдали винтовки, лопаты для рытья окопов и траншей, учили бросать бутылки с зажигательной смесью и противотанковые гранаты.

 Позиция расположилась у подножия горы. Первая атака вражеских танков с пехотой началась вечером 8 августа и была успешно отбита. Удалось поджечь 7 танков. Остальные отступили вместе с пехотой.

 Выдержка из рассказа Зубехина. «Меня назначили на пост. Ночью окликнул проверяющий. На вопрос: «Откуда?», я ответил, что из Сталинградской области. Он сказал, что тоже оттуда. «А с какого села?». Я ответил: из Кленовки. После этого он спросил: «Ты Сергей Зубехин?». Тут только я узнал его. «Вы — Фёдор Фёдорович Шпилевой?!». Мы обнялись. Договорились, что если с кем случится что, то другой напишет родственникам письмо. Он сказал, что его жена с детьми в Новокрасине. Он был командиром 2 взвода во 2 роте, а я был в 3 роте. До этой ночи мы не встречались. 9 и 10 августа враг бомбил позицию полка, чередуя бомбёжки с танковыми атаками. Последнее, что запомнил Зубехин, на его окоп пикирует самолёт. Очнулся он в плену, был сильно контужен, ранен в ногу. Через неделю стал передвигаться с палкой. Обошёл весь лагерь в поисках Фёдора Фёдоровича. В плен попали и бойцы 2 роты. Но никто ничего о Шпилевом не знал: погиб ли он в том бою или выжил».

 После освобождения из плена Зубехина отправили в госпиталь под Челябинск. Оттуда он и приехал ещё не до конца выздоровевший, поэтому женщина в шинели сопровождала его как нуждавшегося в поддержке.

 Неожиданный визит Зубехина к Шпилевым стал для них потрясением. Под впечатлением той встречи Ольга Анисимовна поехала в Лемешкинский военкомат и подала четвёртый запрос на мужа. Через несколько месяцев из Подольска пришёл ответ в форме извещения: «Сержант Шпилевой Фёдор Фёдорович, 1909 года рождения, пропал без вести 26 апреля 1944 года под Яссами». В этой ужасной правде была и своя положительная сторона. По извещению, равнозначному похоронке, Шпилевым начислили пенсию в 180 рублей. Деньги оказались как нельзя кстати. Семья жила буквально впроголодь, по-нищенски. Вот как об этом написал в том своём воспоминании Владимир Фёдорович. «У нас была одна кровать с одной подушкой, на которой спала мать, а мы с Сашей спали на печке. У нас даже не было простыни, мать из неё сшила нам рубашки».

 В воспоминаниях Владимира Фёдоровича отражена и материнская судьба. Ольге Анисимовне досталось много горя. Младшего сына похоронила младенцем, старшего — в 14 лет. Мужа хоронила заочно, но боль от этого не становилась меньше. Помимо страданий, был тяжёлый физический труд, беднейший быт на грани выживания.

 Решение написать воспоминания, касаемые отца и частичной истории семьи, к В. Ф. Шпилевому пришло после неудачной поездки в гости к Зубехину: хотелось ещё распросить его про отца. В 1971 году на только что купленной машине «Запорожец» Владимир Фёдорович поехал с матерью в село Романовку Жирновского района, где Зубехин жил и работал комбайнером. Но в живых его не застали, он умер месяцем раньше.

 Тяжёлое, безотцовское детство В. Ф. Шпилевого не повлияло отрицательно на его человеческую суть. Наоборот, у Владимира Фёдоровича сформировались черты характера, вызывающие только уважение. Разве что начальство бывало недовольно, когда простой механизатор независимо от ранга вышестоящего мог требовательно высказать в глаза правду, направленную на исправление, улучшение производственной ситуации.

 Наверное, не случайно Шпилевой решил стать трактористом. Это была профессия отца, которого Владимир Фёдорович не помнил, но чтил всю жизнь и в глубине души принимал за живого. По праву. Погибшие за Родину живут вечно. И ещё он именно как сын погибшего фронтовика не мог позволить себе работать плохо, что не ушло из под внимания руководства, да и товарищей по работе. Шпилевого выбрали комсомольским организатором. Сегодняшней молодёжи это мало о чём или вообще ни о чём не говорит. В те годы советской власти комсомольское движение было частью, а для кого-то смыслом всей жизни.

 Безусловно, Владимир Шпилевой являлся ответственным и деятельным комсоргом, если председатель колхоза С. А. Калюжный, Герой Социалистиче-ского труда, брал его с собой на партийно-комсомольские форумы высокого уровня. Но вот двигаться вверх, расти по комсомольско-партийной линии Владимир Фёдорович, видимо, сам не захотел. Просто был земным и на земле отработал всю трудовую жизнь — стаж составил 40 лет. Правда, имел и другую должность: с 1963 по 1969 год работал помощником бригадира, а в начале 90-х годов в МТМ занимался регулировкой топливной аппаратуры, для чего надо было быть технически подготовленным, мастеровым человеком.

 Вообще-то свою рабочую технику — трактора и комбайны — В. Ф. Шпилевой знал, что называется, на зубок и практически любую поломку мог устранить сам. Для этого у него, как ни у кого другого, в колхозе всегда имелся набор запчастей, которыми он выручал и других. Бывало даже так: на складе нужная деталь отсутствует, а у Шпилевого найдётся. Вот что значит относился к делу ответственно, по-хозяйски. И своих детей к этому приучил.

 Кстати сказать, все они – и старшая дочь Елена, и средний Александр, и младший Владимир – прошли на комбайне отца школу штурвальных (мало того, и супруга Зинаида Ивановна, профессиональный педагог, побывала штурвальной у мужа). В 70-е, 80-е годы это приветствовалось. Семейные экипажи хлеборобов были приметой времени.

 Другой приметой были социалистические соревнования в масштабах хозяйства, района, области. И о мастерстве, профессионализме, трудовой доблести механизатора В. Ф. Шпилевого красноречиво говорят победы в областном соцсоревновании 1974 и 1975 годов.

 27 апреля исполняется 40 дней с момента кончины Владимира Фёдоровича на 85-ом году жизни. Он ушёл из неё с чистой совестью, с чувством исполненного долга и душевным покоем за близких, к которым всегда проявлял высшую степень любви. У детей жизнь сложилась благополучно. Четверо внуков на пути к благополучию. От сыновей идёт продолжение фамилии и имени Владимир. Он уже в третьем поколении Шпилевых в лице Владимира Александровича. Надо ли сомневаться, что четвёртое поколение Владимира Шпилевого состоится.

Фото: https://pixabay.com/ru/