Возвращаясь к напечатанному

  Она получилась не маленькой и не большой, отразившей главную биографическую и профессионально-творческую особенность этого человека. Однако после выхода газеты автору поступило несколько звонков, в том числе с вопросами, почему не были приведены определённые, значимые факты жизни Кулькина, не обозначен более полный перечень его произведений.

  Вопросы показали, что интерес к Евгению Александровичу у руднян велик, что в районе живут люди, лично и, возможно, хорошо знавшие писателя в период его работы в руднянской редакции. Они, наверное, ожидали большего. Только надо понимать, что некролог не призван давать исчерпывающую во всех отношениях информацию. Он, скорее, сам как информация к размышлению о нашей жизни, где память первостепенна.

  Возможно, у знавших Кулькина руднян есть памятные и интересные сюжеты, связанные с ним как с газетчиком, поэтом, писателем, человеком и заслуживающие публичности. Для такого случая, как говорится, редакция к вашим услугам. А сам писатель стоит таких воспоминаний.

  Со своей стороны приведу собственный момент знакомства с Евгением Александровичем. Был конец 1976 или начало 77-го года. В Рудню приехал Кулькин, обосновавшийся к тому времени в Волгограде. Его плановые дела в нашем районе включали посещение редакции, где он проработал немало лет (а про Рудню сам говорил: здесь прошли мои лучшие годы).

  В то время в колхозах практиковалась продажа населению мяса, которое тогда в магазинах, включая городские, отсутствовало, а на рынках имело более высокую цену, чем непосредственно в хозяйствах. По такому случаю Евгений Александрович приобрёл значительную часть свиной туши. С ней и заявился в редакцию, где попал в объятия бывших коллег, как и друзей в лице редактора Н. К. Манжосова, ответственного секретаря В. П. Стороженко, заведующих отделами сельского хозяйства и писем соответственно В. К. Орлова и Л. Т. Дюжевой, корректора В. А. Шаповаловой и других.

  По ходу встречи возникла необходимость привести в более транспортабельный вид огромный мясной отрезок. Редактор поручил (или доверил) эту топорную в прямом смысле работу молодому корреспонденту, то есть автору этих строк. Отсутствие квалификации в рубке мяса не помешало решить обозначенную задачу более-менее удовлетворительно. Заглянув между делом в тесноватую редакционную бытовку (в старом здании), где шёл мясоразделочный процесс, Евгений Александрович на ходу выдал стихотворную фразу, запомнившуюся на всю жизнь: «По душе читательской пером, по туше свиной — топором». Это точно не была домашняя заготовка.

  То есть поэт в любой обстановке остаётся поэтом. Мало того, заглянув в кабинет к машинистке-фронтовичке Н. Н. Красновой, Евгений Александрович и ей адресовал четверостишье, связанное и с работой Надежды Николаевны, и с её фронтовым прошлым. Заходил желанный гость и в остальные кабинеты, где работали хорошо ему знакомые редакционники. Возможно, и там Кулькин «следил» стихотворно. Услышать это не довелось, но до слуха всё же доходили радостные возгласы, граничащие с восторгом. Его вполне могли вызвать скороспелые, но оригинальные рифмы большого поэта, как и большого писателя, который навсегда останется в памяти знавших его руднян.