Папа

  Мама (моя бабушка), Никитина Антонина Васильевна,  из семьи среднего достатка. Ее родители были членами партии, жили в Царицине. Все их пятеро детей окончили гимназию. Антонина хорошо рисовала, но из-за событий 1917 года не поехала в Петербург поступать в университет, а закончила только курсы изобразительного искусства и стала учителем рисования. Вскоре после рождения папы, в 1937 году, Никитина Владимира Григорьевича репрессировали по 58-й статье и приговорили к 14 годам лагерей. Матери пришлось очень тяжело с двумя детьми, но эта хрупкая, удивительной доброты женщина преодолела все трудности. 

  Когда началась Великая Отечественная война, старшего брата папы – Олега -  отправили на фронт, он был лётчиком. После тяжелого ранения вернуться в строй не смог, врачи комиссовали его из армии. Мать выходила сына, инвалидность сняли и Олег работал капитаном малых речных судов, затем  мастером на заводе «Красный Октябрь».

  В 5 лет папе пришлось пережить ужас бомбёжки Сталинграда. Жители прятались в щелях разрушенных зданий, а по ночам старики, женщины, дети ползли к сгоревшей мельнице, чтобы набрать узелок зерна, пробирались к Волге за котелком воды. Всю жизнь перед глазами отца стояли жуткие картины: на земле после вражеского налета лежит убитая молодая женщина и прижимает к груди плачущего ребенка; девочка вышла на луг пасти козлёнка, нарвалась на неразорвавшийся снаряд — взрыв,  козлёнок бегает, а девочки  нет.

  Часто отец  вспоминал, как к ним в щель приходил во время обеденного перерыва добрый врач-хирург из расположенного рядом госпиталя и приносил малышам сахар, хлеб. Однажды он вот также пришёл к детям, и в этот момент началась бомбёжка. Один из снарядов попал в госпиталь, из всего медицинского персонала в живых остался только доктор, он тогда за ночь поседел.

  Не мог забыть отец и переправу через Волгу, когда из трех барж уцелела только одна, две другие во время вражеского налета раскололись как скорлупки ореха и пошли на дно.

  Дети Сталинграда — это особые дети, они видели смерть и кровь, гибель родных, пережили голод и холод. Война    оставила в их душах незаживающие раны (отец всю жизнь страдал серьёзным заболеванием сердца), но не ожесточила их сердца,  научила доброте и состраданию, любви  к людям. 

  В эвакуации папа с матерью жили в селе Заплавное (оно расположено за Волгой), в семье рыбака (в колхозе работала рыболовецкая бригада).

  Когда учительница в школе спросила первоклассников, кем они хотят стать, отец ответил: «Председателем колхоза».  Мальчику нравилась сельская жизнь, он очень любил животных, особенно лошадей. В 5-6 классах мечтал стать ветеринаром, но по окончании школы (в то время они уже вернулись в разрушенный Сталинград) решил вдруг стать лесоводом и, как показала жизнь, не ошибся в выборе профессии. 

  Папа очень любил лес, выращивал его, лечил, оберегал от пожаров. Иногда, как рассказывали мне коллеги отца, они вступали в бой с огненной стихией, как бойцы вступают в схватку с врагом – отчаянно и самоотверженно.

  Необыкновенная доброта отца, высокий профессионализм притягивали к нему людей, его ценили и уважали везде, где он работал. А уважать было за что. В селе  Медведицкое (Франк) Жирновского района он построил контору и дом лесовода, посадил сад и лес. В станице Добринка Урюпинского района  заново построил новое здание конторы и производственных помещений лесхоза, цех по переработке древесины, создал  прекрасный парк с розарием  и лесничество юных лесоводов (о котором потом снимали документальный фильм), восстановил лесхозную пчелопасеку. В бытность папы знаменитая Шемякинская дача с её дубами-великанами приобрёла статус государственного национального значения.  

  Работал он  и у нас в Руднянском районе. Сувенирная продукция художниц и мастеров лесхоза к Олимпиаде-80 в Москве — знаменитые  расписные (особый цветовой фон) пиалы, ложки, солонки, медведи и орлы – пользовалась большой популярностью.      

  В Рудне папа получил звание «Заслуженный лесовод России». Работал он и в Волгограде заместителем начальника управления лесного хозяйства области, передавая свой опыт молодым специалистам.  В перестроечные «лихие» 90-е годы папа очень переживал за дело всей своей жизни — за лесное хозяйство,  никак  не мог смириться с бюрократизмом  чиновников и  непрофессионализмом людей, пришедших в Министерство лесного хозяйства. Во время одной из командировок, возвращаясь из Москвы с совещания, с ним   в поезде случился инфаркт, после которого последовала инвалидность и пенсия в 53 года. Врачи сказали ему: «Тебя спасёт и вылечит лес». Папа вернулся в Рудню, начал заниматься пчёлами, небольшим подсобным хозяйством, много читал.

Но вспоминаются мне не только профессиональные заслуги папы, но и отношение к нему людей. Остались друзья во Франке, в «сердце казачества» — станице  Добринка. Об этой станице отдельный разговор.

  ...Когда папу, молодого 30-летнего инженера, перевели в Добринское лесничество на должность директора, к нам в гости приехала его мама (моя бабушка). Бабушку, как горожанку, очень удивляло, что в селе все  здороваются  друг с другом, даже с незнакомыми людьми. Однажды к ней подошёл старый казак и сказал: «Мы казаки – вольные люди, если придётся по сердцу приезжий человек, примем всей душой, а если нет, то он уедет от нас». Папа пришёлся им по сердцу.

  Когда наша семья летом 1972 года попала в аварию, маме срочно до приезда врача из Урюпинска (райцентра) нужна была кровь. Об этом сообщили по местному радио, и все жители Добринки пришли в участковую больницу. Кровь взяли у 6 человек, маме сделали прямое переливание и тем самым спасли жизнь. И пока вся семья лежала в больнице, соседи ухаживали за нашей коровой и козами, пололи и поливали огород. Позже и мне в трудный момент жизни пришлось обратиться за помощью к женщине, хорошо знавшей моего папу. Она сказала мне: «Я тебя мало знаю, но знаю  Владимировича (так тепло называли его рудняне). Когда умер мой отец, он очень помог нам с мамой и словом, и делом. В память о твоём отце я постараюсь помочь».  

  К сожалению, то, что значат для нас родители и в каком неоплатном  долгу мы перед ними, мы осознаем только тогда, когда их теряем. Я всё чаще и чаще вспоминаю советы отца, удивляюсь его мудрости, скромности, его поразительному чувству долга перед профессией и перед семьей. Я вижу сейчас результаты его воспитания моих сыновей. Когда дети были маленькие, у меня была работа, постоянные заботы, проблемы, и если бы не папа, не знаю, какими бы они выросли. Не зря говорят, что внуки – продолжение дедов. У папы жизненным девизом были слова: «Посеешь поступок – пожнёшь привычку, посеешь привычку – пожнёшь характер, посеешь характер – пожнёшь судьбу». Мои сыновья благодаря любви, заботе деда  выросли достойными людьми.

  Умер Никитин Виктор Владимирович поздним вечером 13 августа 2001 года, накануне православного праздника Медовый Спас,  который так любят пчеловоды, а папа  им был.