Не забыть нам этой даты

Владимир Александрович отметил: «С каждым годом свидетелей этой трагедии остаётся всё меньше, их возраст давно перевалил за 80. Болеют и гибнут ликвидаторы. Долг грядущих поколений – помнить и не допустить повторения подобной аварии. 65 лет минуло со дня страшной катастрофы, получившей название «Кыштымская», но сколько бы ни прошло лет, все равно слова «трагедия» и «Маяк» будут пылать огнем боли, скорби и воспоминаний. Сегодня мы вновь и вновь отдаем дань уважения тем, кто принимал участие в ликвидации последствий аварии, и преклоняемся перед мужеством тех, кого уже нет с нами. Вечная память им, а живым благодарность и слава!».

 Ликвидатор аварии на «Маяке» Иван Иванович Крашенинников рассказал, что долгое время информация о ней была засекречена. Выброс радиации при аварии оценивается в 20 миллионов кюри, после аварии было эвакуировано 272 тысячи человек, проживавших в 217 населенных пунктах Челябинской, Свердловской и Тюменской областей.

 Собравшиеся возложили цветы к памятному знаку и почтили память погибших ликвидаторов минутой молчания.

 Следует отметить, что в истории нашей страны это был третий ядерный взрыв, стихийный в отличие от первых двух, рукотворных. Так, 29 августа 1949 года на Семипалатинском полигоне была взорвана первая атомная бомба. А 14 сентября 1954 года в южноуральском военном округе состоялись Тоцкие (от названия станции Тоцкая, где находились лагеря военнослужащих) войсковые учения с применением атомной бомбы. Она была сброшена с самолёта в эпицентр учений и взорвана в воздухе в полукилометре от земли. Кстати сказать, руководил учениями Маршал Советского Союза Г. К. Жуков. Н. А. Стебловский, подготавливая материал к этой дате, писал: «Безусловно, представляют интерес воспоминания очевидцев тех взрывов. Один из тех, кто ими поделился в книге М. И. Буравлёва «Уральский Чернобыль», Б. А. Никитин — радиотехник, член-корреспондент АН СССР, разработчик основных принципов технологии выделения и очистки плутония и урана, лауреат двух Сталинских премий.

 «В момент взрыва (речь о взрыве в 1949 году) я находился на наблюдательном пункте в 16 км от изделия. За пять минут до срока я надел чёрные очки марки «Б».

 В момент взрыва я увидел раскалённую полусферу около четырёх солнечных дисков. От краёв полусферы поднимались два или три огненных протуберанца. Яркость свечения превышала в 4-5 раз яркость солнца. Через несколько секунд свечение погасло и я снял очки. Без очков я увидел ещё бело-розовое свечение, особенно яркое у протуберанцев.

 К облакам стал подниматься столб дыма на узкой ножке, расширяющийся кверху. Одновременно на земле в районе взрыва появилось облако тумана, которое стало быстро распространяться и затем рассеялось. Звук достиг НП примерно через 30 секунд и был относительно слабым. Ударную волну мы встретили лёжа на земле, но я её не почувствовал.

 Затем в течение 15-20 минут мы наблюдали за взрывным облаком, которое быстро относилось ветром в сторону и слилось с тучами. Центр полигона в течение двух часов был окутан дымом пожаров и пылью. Однако в бинокль можно было рассмотреть колоссальные разрушения, произведённые взрывом».

 Более конкретно о разрушениях высказался в своей справке генерал-лейтенант медицинской службы А. И. Бурназян, который на разведывательном танке сразу же после взрыва двинулся к центру опытного поля. Танк приблизился к эпицентру взрыва на 250 метров, а потом вынужден был развернуться: радиация была слишком высока. В центр поля группа разведки дошла через 2 часа, и Бурназян отметил: «Вся почва в районе центра была покрыта спёкшейся остеклованной массой лавообразного вида. На месте центральной башни находилась воронка диаметром около 10 метров и глубиной порядка 1-2 метра.

 Все входы в подземные сооружения под башней были разрушены. На земле разбросаны бесформенные обломки железных рельсов, глыб. Здание промышленного типа полностью уничтожено. Фермы железнодорожного моста отброшены на расстояние 40-50 метров, сброшена башня с одного из ближайших танков с дистанции 250 метров, некоторые танки горели...».

 В той же книге ветеран подразделения особого риска Л. А. Габа вспоминает о взрыве атомной бомбы уже на войсковых учениях 1954 года. «В то время я находился примерно в 8-9 километрах от эпицентра взрыва и успел заметить через чёрную плёнку яркую вспышку и появление атомного гриба. А когда до нас докатилась ударная волна, почувствовал резкое давление на барабанные перепонки, меня чуть не сбило с ног.

 ...В те дни нам, офицерам, была предоставлена возможность выехать в эпицентр взрыва. Картина была ужасающая: земля на большую глубину была словно оплавлена, все сооружения (для эксперимента специально соорудили в эпицентре предполагаемого взрыва водонапорную башню, дома различной этажности деревянные и каменные, доты и дзоты) разрушены, тяжёлые танки перевёрнуты, стволы орудий погнуты, животные были обуглены. От ближайшего леса остались лишь обгорелые пеньки».

 Приведённые воспоминания дают представление о чудовищной силе атомной энергии, как заложенной в ядерное оружие первоначального образца, так и проявившейся при взрыве ёмкости с радиоактивными отходами на химкомбинате «Маяк». Как утверждают учёные, сила взрыва там была эквивалентна трём Хиросимам, радиация превысила десятки миллионов кюри, трагические последствия по масштабу в 3-4 раза превзошли Чернобыльскую трагедию.

 На ликвидацию последствий аварии на «Маяке» из Волгоградской области было привлечено более 4 тысяч призывников срочной службы, из них 28 уроженцев нашего района. К сожалению, фамильные данные на всех на сегодняшний день отсутствуют. Сказалась плотная завеса секретности, действовавшей с того самого первого страшного дня — 29 сентября. Только после аварии на Чернобыльской АЭС в 1986 году получили право говорить о былом и ликвидаторы-маяковцы, дававшие подписку о неразглашении событий, связанных с подземным (на глубине 200 метров) атомным взрывом на «Маяке» и его последствиями.

 Районный музей располагает следующим списком земляков-маяковцев: А. В. Бирюков, В. В. Герасименко, И. М. Дёмин, И. А. Додик, А. И. Думенко, И. И. Крашенинников, Н. Г. Куранов, В. Ладыгин, А. И. Лушкин, И. С. Овчаренко, Г. А. Пахмурин, В. Д. Платанин, А. В. Плахотин, А. Н. Плющенко, Н. И. Пряхин, К. М. Рахильчук, Н. И. Рындин, А. М. Сивов, А. А. Скорицкий, Г. М. Строганов, Н. В. Шитов. К сожалению, из жизни ушли все, кроме Ивана Ивановича Крашенинникова и Геннадия Андреевича Пахмурина.

 На 55-летие со дня атомного взрыва на Урале жившие в нашем районе маяковцы посетили могилы умерших земляков — товарищей по ликвидации тех ядерных последствий. Об этой акции памяти рассказал И. И. Крашенинников. Вместе с ним в возложении венков на могилы покойных братьев по (в прямом смысле) несчастью тогда участвовало ещё шестеро здравствующих в районе ликвидаторов-маяковцев. На сегодняшний день, как уже было сказано, их осталось двое: И. И. Крашенинников и Г. А. Пахмурин».